Я бы не утверждал категорически, что в распаде нашего дружного коллектива виновен был только я, подложивший, в прямом смысле слова, моему соседу свинью в виде драповой Галины. Нет! Нет, нет и ещё раз нет! Отнюдь! Ох, как я люблю это слово! Сразу встаёт перед глазами будка внучочка детского писателя, создавшего бессмертные образы Коли Колокольчикова и всей команды во главе с Тимуром на лихом мотоцикле! Нет, вы не поняли. Не будка внучка, создавшего… и далее по тексту, а создавшим бессмертные образы был как раз дед! А внучок – он через много лет стал большим начальником. Но я о нём ничего не знаю, кроме того, что, выступаючи в телевизоре и расплываясь в ехидной улыбочке, шлёпая при этом толстыми губами, он красиво говорил это шикарное словечко: Отнюдь! Эк оно звучит! От – нюдь! Отнюдь от меня кибенимат! Есть ещё одно, созвучное ему словечко: От-дзынь! Тоже звучит красиво. Отдзынь! Правда, мы говорили так: Адзынь от меня на пол-штанины! Пошло, конечно. Пошло и глупо. Что значит: на пол-штанины? Не знаю.
Но факт. Виталик таким макаром послал меня куда подальше, когда я продолжил настойчиво сводить его с крупнокалиберной Галей! – Адзынь от меня на пол-штанины!
Итак, после недолгого размышления, с привлечением фактов, ощущений и предположений, я пришёл к выводу, что черноокая красавица имеет в лице своего мужа-картёжника типичного слабака, не способного к воспроизведению потомства, вследствие чего она искала во мне исключительно самца-производителя, и именно с этой целью внимательно изучала мои внешние данные перед свиданием. Я на неё обиделся. А как же? Я-то всегда считал, что мои лучшие качества – это мой внутренний мир, мои знания, мои заслуги, а тут… Тьфу на неё! И постарался как можно быстрее стереть из памяти этот случайный, но замечу в скобках, весьма приятный, инцидент. Приятный потому, что нерожавшая женщина, как правило, даёт неповторимые и запоминающиеся надолго впечатления сугубо интимного характера вследствие особенностей физиологического плана, в которые, я думаю, нет надобности углубляться.