- Кстати говоря, Старик, а знаешь ли ты, что означает слово "писатель"? Согласно всем энциклопедиям, писатель – это человек, занимающийся литературным трудом. А вот что такое литературный труд – это никому не известно. Ведь каждый понимает это по-своему! Отсюда есть, как я понимаю, разновидности писателей, как то: пейсатели, графоманы, халтурщики и просто шаромыги.
- Стоп, Дока! А вот у меня вопрос, - привстал с места Друг, - а должен ли писатель быть профессионалом? Как, например, врач или инженер. То есть, должен ли он учиться этой профессии?
- Во, во! Меня тоже это, завлекая, развлекает! – Старик хохотнул. – А то, понимаешь, инженер учится минимум пять лет, а потом еще всю жизнь, если хочет быть специалистом. Врач – вообще обязан быть профессионалом, а то накалечит и поубивает кучу народу! Стоматолог – если его не обучить профессионализму – это же тихий ужас, караул! Ха. И только писателю учиться не надо! Еклмн. Он и так наваяет романов и повестей! Все сейчас Толстые и Достоевские…
- Нет, но есть Литературный институт в Москве или вот еще… - Да ладно тебе, Друг!
Brand Analytics единственная на российском рынке система, позволяющая контролировать и анализировать все информационное поле компании, включая отзывы пользователей, новости, законодательные инициативы, международные СМИ на любых языках в рамках одного инструмента.
Уникальный sentiment-анализ: определение объектной тональности сообщения с точностью 80-90%.
Вот пример:
Взял да сложил проценты: 12+15+34+18+12+12 = 103 %
Хммм.....примерно верно приблизительно почти что....
Даже точнее, чем наверху там объясняли красивым почерком: "Уникальный sentiment-анализ: определение объектной тональности сообщения с точностью 80-90%."
- Во! – взвился Старик. – А теперь, Докушко, расскажи, милок, про себя, хе, хе…Как тебя-то, солидного специалиста, занесло в такое протухшее болото? Только по-честному! Положа руку на это самое...
Друг из своего угла тоже заскалил зубы.
- Трудно мне в такой мерзостной обстановочке начинать свой рассказ! – смешливо молвил я. - Но я все же рискну, предварительно выпив шнапсу и закусив, чем Бог послал тебе на сей раз, гнусный Старикашка!
Кстати, Друг, кончай зубы сушить! Хлебни и ты тоже этого пойла, не при Старике будь сказано, ибо мог бы и Камю притартать из Парижу, где он, как оказалось, зря терял время ровно две недели тому как!
- Э! Ты зачем так грубо нападаешь на Кинзмараули, товарищ? Не желаешь – пей коньяк с водовкой, но доброе вино под эту закусь тоже не вредно вкушать иногда... Да ты, я вижу, малость ошеломлен нашими с Другом атаками на вас, писак, бумагомарак, щелкоперов и волков позорных! Так ведь защищайся, дружище! Дай хотя бы устное объяснение своим позорным поступкам, я имею в виду, естественно, твои графоманские замашки!
- Мда. Бывает. – Друг покачал головой. – То есть, ты так и не вылечился. Болеешь головой с тех пор? До сих пор идут стихи?
- Э, нет! Со стихами интересная получилась история. После первых "нежданчиков", которые я выдал в больнице, из меня буквально полилось наружу! Что это было – дерьмо или золотая лава, я не знал.
Был в Союзе у меня друг, член Союза Писателей СССР, некто Юра. Он катал рассказы и повести про соцсоревнование и про скорый приход коммунизма. Не брезговал Юра и стишатами. Тоже что-то верноподданническое. Я показал ему свои опусы. Он одобрил. Да, сказал Юра, это настоящие стихи! Я, конечно, воспрял, но тут же сник. Во-первых, Юра объяснил, что появиться в поэтических журналах – это должна быть большая сноровка или большой талант. У меня ни того, ни другого не было – я это отлично понимал. А во-вторых, я уже навострился в Израиль, потому как продолжать существование в разваливающемся эсэсэре мне не хотелось. Я плюнул на идею публикования и вскоре уехал. Кстати, к слову, вы гляньте, граждане, как красиво за окном!