Городок Кирьят-Тивон возлежит на горе недалеко от Хайфы.
Снисходительно глядя сверху вниз в долину своими заспанными глазами.
Здесь сонное царство.
Здесь нет заводов, фабрик, хай-тека и мастерских.
Здесь спальный район.
Курорт.
Здесь улочки скрываются в великолепной зелени, включающей в себя как мощные многолетние, вечнозеленые субтропические деревья, так и неестественной, картинной красоты кустарники и яркие, броские, изумительные по форме, цвету и разнообразию цветы.
Причем, зачастую путаешься и недоумеваешь – цветы ли это такой высоты и мощи, а может быть, это все-таки, деревья?
Здесь нет суеты и грохота больших городов.
И только наша закадычная тройка громко беседует, нарушая тишину, сидя в маленьком кафе в центре городка, несмотря на гулкое безмолвие, нарушаемое разве что шелестом шин редких автомобилей.
- Ну что, начнем с анекдотов? – Друг задумался. – Вот, такой, к примеру. Муравей все лето пахал, пахал, а стрекоза пела да плясала. Пришла зима. Муравей кайфует – закрома полны, а стрекоза в расстройстве: голодная. Встретились они, муравей, конечно, хвастается. А она его и съела. А чтоб не хвастался. Ну и конечно, с голодухи.
- Хм. Это анекдот? Побойся бога, Дружище!
- Тогда ты сам, Старик!
- Вот, помню, было дело в Барселоне, - басом начал Старик.
- Стоп, стоп, - я тоже включился в беседу. – Давайте так. Друг рассказал поучительную историю с оргвыводами, Дед расскажет про Барселону, а я какую-нибудь жизненную историю про любовь. Идет?
- Поехали! Я махнул рукой! – Друг оживился.
Он-то ведь уже отстрелялся.
Ему легче.
- Итак, Барселона. А если точнее, то корабль «Ирис», на котором я туда доплыл. Кто из вас был и плыл на этой посудине?
- Ну, я. Почему посудина? – я возмутился.
- О! Ты-то, я знаю, плыл на верхней, восьмой что ли? палубе, в свите из двух комнат со всеми причиндалами.
А я жил с подружкой на третьем или четвертом, не помню, этаже, то есть, внизу, глубоко в чреве трюма.
Да еще близко к машинному отделению.
Знаешь, чем это чревато – в чреве трюма ехать?
Вот!
Не знаешь!
Чревато тем, что жуткий грохот от этого отделения удачно совмещен на Ирисе с дикой холодрыгой, зверским колотуном!
Просыпаешься ночью раз десять от того, что после каждой минуты тишины вдруг что-то взвизгивает и ревет в течение трех минут, а потом циклически повторяется.
Но это не все.
Просыпаешься и чувствуешь, что задубел вдрызг! Холодно. Зима вокруг фактическая! Никакое укрытие не помогает – ни одеяла, ни тряпки. Мы ведь ехали в августе. Тепло на Средиземном море! Но капитан или кто там? кочегар? врубал кондиционер на глубокий минус и мы ну просто обледеневали!
От такой закалки мы, во-первых, чуть не окачурились, во-вторых, стали кашлять и, в-третьих, у меня разболелся радикулит, а у подруги развинтилась нога.
Что-то в тазобедренном шарнире заклинило!
Ладно.
Приезжаем в Барселону и двигаем на цвето-музыкальные фонтаны.
Ну, вы знаете, что это чудо в Барселоне из ряда вон!
Нигде такого не видел!
Хорошо.
Двинули мы с ней от площади имени гражданина Колумба с громадным, капитальным памятником ему же, прошли широкий бульвар улицы Рамбла до площади Каталонии.
Здесь буквально не протолкаться: высыпает уйма народу - местные и гости города.
Через каждые сто метров - группки с песнями и плясками, вокруг которых собираются толпы; здесь художники с мольбертами, живые скульптуры, измазанные блестящими красками, гомон и говор на всех языках, шум, веселье и красота.
Мы малость заблудились в поисках площади Испании с ее цвето-музыкальными фонтанами, а потому, дойдя по Рамбла до площади Каталонии и увидев два шикарных фонтана, подумали было: этта што такое, где цвет и музыка?
Поняв ошибку, стали уточнять, а где, собственно, находится искомое?
Но не тут-то было.
Английский язык здесь не в моде, а испанский я забыл с детства, так что стал хватать прохожих за рукава, приставая с вопросом:
- Где пласа Эспанья энд фонтана?
Народ стал от меня шарахаться, так как пугался непонятных моих речей.
В конце концов мы нашли дорогу, изучив попутно соседние улицы, в том числе и улицу Парал Лель, которая и ведет от площади Колумба до фонтанов.
Однако устали при этом зверски.
Сказалась холодотерапия в каюте и отсутствие навыка быстро переходить от размеренного шага на рысь и прочий галоп.
Ибо время поджимало, фонтаны работали до пол-одиннадцатого, по-моему.
Короче, телепали враскоряку, враскачку, припадая на тазобедренные суставы и прочие сложные части наших измученных организмов.
К тому же, возвращаясь, снова потеряли ориентацию в пространстве, ибо ночь опустилась на Барселону!
Вдруг, смотрю, подруга моя оторвалась от меня и шустрой иноходью, кренясь на правый борт и припадая на больную колено-бедренную кость, зигзагами в непроходимой толпе рванула куда-то вправо и вперед!
Я в ужасе тормознул и застыл.
Все, думаю, конец путешествию! Пошла сдаваться испанским властям на предмет смены подданства!
Ан, нет!
Она, оказывается, просто услышала сладостные звуки родного иврита и чухнула с целью догнать соплеменников и выяснить маршрут возвращения на родимый корабль с его несущественными недостатками в плане каютного сервиса!
Догнала.
Уточнила.
И похромали мы верной дорогой к нашему "Ирису".
Такие дела, братья!
Такая была поездочка.
Ну всё! Я отстрелялся.
Передай, пожалуйста, пепельницу.
(Продолжение следует)