Из моей книги "Восхождение"
Предыдущее здесь:
http://artur-s.livejournal.com/146119.html?nc=10
И здесь:
http://artur-s.livejournal.com/76482.html?nc=33
Глава двадцать седьмая.
Ты пришёл ко мне. Мы уезжаем!
На работе у тебя творилось чёрт те что, после развала института ты попал в какой-то смутный коллектив дремучих железнодорожников.
Ты пришёл к выводу, что нам надо уезжать отсюда.
Из города.
Из Сибири.
И стал усиленно искать возможность реализовать эту идею.
Я помогала тебе, так как поняла, что это единственно правильное решение и выход из сложной ситуации с минимальными неудобствами, так сказать, для наших родных и близких.
И потому, когда мы попали в отпуске к моим знакомым в Москве, и узнали о подмосковном Борске с его Институтом ядерной физики, ты немедленно стал действовать!
Ты уже договорился с Главным инженером, а фактически, хозяином этого института, о работе, о зарплате, о квартире и всё завертелось и пошло.
Но меня остановило то, что тебе пришлось бы заходить по работе непосредственно в зону ядерного реактора, я сказала – нет!
Ради того, чтобы уехать из Сибири и начать новую жизнь, но при этом получить возможность заболеть лучевой болезнью, этого делать не стоит!
Потом тебе предлагали Покрасс.
Ты сказал, что Чебаков – гений, но окружил себя мелкими и пронырливыми людишками, и там всё кончится плохо.
Ты, как всегда, оказался прав.
Туда мы не поехали тоже.
Потом ты сменил работу, там тоже пошла чепуха в связи с общим разладом в стране.
На горизонте замаячил Израиль!
Это всё не просто так.
Сама природа помогает или что-то непонятное, почти мистическое случается в почти безвыходных ситуациях!..
Вот видишь, как получается в жизни…
Мы никогда не думали о нём.
Вообще и мыслей не было уехать из Союза, несмотря на разруху и бардак в стране.
Твоя двоюродная сестра сделала вызов.
Ты её обласкал, как следует нехорошими словами, настолько это было неожиданно.
Я тебе тогда ещё сказала:
– Зря ты её ругаешь, тебе ещё придётся извиняться за эти слова.
Хотя я и сама не предполагала, что мы можем поехать. Но, вероятно, какая-то высшая мудрость, высшие силы подсказывали мне, что всё может быть, ни от чего нельзя резко отказываться в критических ситуациях!
Так оно всё и вышло…
Если человек чего-то хочет, чего-то пытается добиться, то Высший Разум помогает таким людям.
И нам он помог!
Наше желание реализоваться вместе и начать новую жизнь с нуля, с чистого листа было настолько мощным, и настолько целеустремлённо мы действовали, а не ныли, не скулили, не жаловались на жизнь и на всех вокруг, - что именно Высший Разум помог нам, подбросив эту идею!
Я верю в это.
Я знаю, что так оно и было!
И это лишнее подтверждение, что он существует, этот Разум.
Но на этом наши испытания не закончились.
Они только обострились и усилились.
Когда, после долгих волнений и колебаний, мы всё же решились ехать в Израиль, не имея практически никакой информации об этой стране, возникли проблемы новые: Что нам делать с моей мамой? Уехать, оставив сыновей, хотя и взрослых, но, быть может, не видеться с ними годами…
Поедут они за нами или нет – об этом речь не шла.
Мой сын и мама сразу наотрез отказались ехать, а твой сын как раз настаивал на отъезде.
Что будет со всеми нами – полная неизвестность!
Я не была готова внутренне к отъезду…
Вроде бы, для нас, для тебя и меня, этот шаг должен стать правильным на сто процентов, потому что мы хотели начать жизнь как бы заново, отрешившись от прежних ошибок.
Но как оставить самых родных людей?
И снова началась у меня работа над собой. Я чувствовала, что не готова, снова переживания, в дополнение к прежним, снова внутренняя борьба…
Года полтора ушло на игру в догоняшки с внутренним Я, с готовностью к, может быть, самому важному из решений, которые я принимала в своей жизни!
Мы с тобой спрашивали друг друга:
– Ну, на сколько процентов ты готов уехать?
– Пока что процентов на тридцать-сорок, не больше, никак не могу сложить концы с концами. А ты?
– А я на десять. Девяносто процентов против. Слишком много проблем мы набираем на свои головы.
Кроме того, надо было мне работать с мамой.
Она ведь, по тогдашним советским законам, должна было подписать согласие на мой отъезд!
То есть, мы ещё зависели и от её согласия.
Кстати, у мамы ушло где-то около полугода на то, чтобы она решилась подписать мне бумаги.
Постепенно наши проценты на отъезд увеличивались.
Мы ведь жили не в вакууме! Вокруг всё сыпалось. У тебя на работе, у меня на работе.
Жизнь тускнела.
Я тоже стала действовать решительнее.
Подвернулась командировка в Москву, и я ухватилась за неё, чтобы поподробнее что-то узнать об Израиле, поговорить с отъезжающими, короче, приблизиться к этому вопросу.
Узнать, кто едет, какие разговоры идут на эту тему, что за жизнь в Израиле, ведь информация у нас была лишь поверхностная!
В это время нам важнее было уехать из страны и начать новую жизнь на новом месте, чем определиться, куда, в какую страну уезжать.
Просто, обстоятельства так сложились, что возможность оставалась одна – Израиль.
Кстати говоря, о маме.
Она противилась этой идее ещё и потому, что чувствовала себя виноватой в том, что вначале не верила тебе вовсе, она ведь видела только одну сторону наших отношений – меня, она видела, как я страдала эти последние годы и не понимала всей сложности и запутанности наших отношений.
Она ведь долгое время не принимала тебя.
Как опору мне, как будущего моего мужа.
Даже когда мы пригласили её после регистрации в ЗАГСе отметить брак в ресторане, она не пошла.
Не верила тебе.
Поэтому и относилась к тебе с предубеждением.
Но когда у нас всё наладилось и она поняла, что мы любим друг друга и что ты надёжный человек, она смутилась и не знала, как себя вести с тобой.
Все эти наши всплески, взрывы, примирения и расхождения были непонятны не только ей.
Нас никто не понимал, да и сами мы порой не знали, что с нами происходит, а потому распутать и понять этот сложный клубок не удалось никому, кроме нас самих.
Ты ведь и сам тогда не верил, что у нас что-то получится.
Ты убеждал меня в одном: мы должны быть одни!
Чтобы никто не мешал нам, чтобы никто не анализировал, не советовал, не подсказывал, не говорил глупости!
Чтобы никто не мешал!
Потому что любая фраза даже близкого человека, сказанная с добрым намерением, могла явиться той спичкой, которая разожжёт пожар!
Потом было так.
Мамины сотрудницы на работе дали прочитать ей письмо от врача, репатриировавшегося не так давно в Израиль. Он писал, что пока что не работает по специальности, потому что надо ещё выучить язык и пройти несколько курсов переподготовки для работы в западной медицине, но уже был в восторге от того, что попал в сказку!
Никакого сравнения с той серостью, в которой он прозябал в Энске.
Он так расхваливал Израиль, что мама не выдержала!
Тут же позвонила мне и сказала:
– Света, собирайтесь и уезжайте отсюда. Делать вам здесь нечего! Может быть, вы там поживёте друг с другом, вдвоём, и никого вам не надо! Поживите своей жизнью! Вы это заслужили. Детки ваши уже взрослые. Может быть, вы их тоже перетянете потом к себе, а я не поеду, я уже старая. Будем ездить друг к другу в гости.
Я была потрясена.
После этого у меня подпрыгнул процент за выезд из Союза. Сто процентов! Ни шагу назад!
И мы сразу взяли билеты в Москву и полетели оформлять документы.
(продолжение следует)