Конечно, в такую жару лучше всего торчать у моря.
На пляже.
Можно на пляже Дадо в Хайфе.
Он сегодня многокилометровый, с массой уютных, и не очень, ресторанчиков, баров, со сценой и амфитеатром в двадцати шагах от моря, в общем, довольно приличный средиземноморский пляж, особенно если сравнить его с тем, который был здесь раньше, лет на двадцать.
Можно провести время на пляже с феерическим названием Бат Галим, что значит в переводе с иврита, Дочь Волн.
Правда, он поменьше, чем Дадо, и в его прибрежной части, отгороженной волнорезом с одной стороны и вдающимся в море берегом – с другой, гораздо больше мочи, испускаемой людским скопищем при купании.
Но само это место интересно тем, что здесь с моря открывается вид на гористый кряж Кармель, ниспадающий под острым углом прямо в море, причем на этом наклонном отрезке горы вначале видна округлая башня верхней станции фуникулера; за ней проглядывают над густыми зарослями парка купола Бахайских Садов, а чуть правее, на отрогах горы видна базилика монастыря, увенчанная большим куполом.
Под главным алтарем монастыря находится пещера Ильи-пророка. По преданию именно эта пещера служила пророку жилищем. Правда, давно, аж в девятом веке до новой эры!
Набережная в этом месте гораздо короче, чем в Дадо, но здесь она обрамлена со стороны берега жилыми постройками, среди которых есть и старинные экзотические арабские дома, ждущие ремонта многие десятилетия.
Здесь же есть и летнее уличное кафе-мороженое, недалеко от которого на лавочке мы разместились с приятелем, ностальгирующим о далеком прошлом.
– Вот смотри, – говорит он. – Нет культуры на местных пляжах.
Заплывают три бабки на пятьдесят метров и, находясь друг от друга на расстоянии своих длинных языков, начинают бозлать чепуху громкими вороньими карканиями! Про всякую чушь! Не могу слушать.
А наши старушки! Затащат одного ребятёнка в воду и начинают кружить вокруг, выясняя, сколько ложек каши он поел с утра!
Зла нехватает!
А теперь глянь туда!
Недалеко от нас сидела группка мужчин пожилого возраста. Русскоязычные. И чуть поднабравшиеся, о чём давали знать громкие голоса и зазвучавшая вдруг хмельным голосом песенка из дальних времён:
О море в Гаграх!
Покажи свой мокрый зад…
А я поеду в город Сан-Луи.
О, Сан-Луи…
Мы все за мир
И не хотим войны.
А кто пойдёт на нас,
Тому дадим п@@ды!
– Или вот, например, – поддержал его я в том же критическом тоне, – посмотри на это!
Мимо нас прошли две женщины лет под сорок.
Они держались за руки и мило ворковали, причём было видно невооруженным глазом, что это не просто подруги, а подруги интимные.
Их касания, их взгляды, обращённые друг на дружку, несомненно выдавали легитимный сейчас тип отношений – женщина плюс женщина.
Сексреволюция добралась и до Дочери Волн!
– Там, у нас, было по-другому, – хмуро проводив глазами парочку, продолжил приятель. – Так не орали. И вообще народ был другой…
Да и места были другие…
В Крыму, например…
Ты бывал в Крыму?
Бывал…
Значит, понимаешь…
Нет, конечно, Ялта – это Ялта!
Набережная с ежевечерними массовыми променадами взад-вперед, с высматриванием потенциальных партнёров, с огнями освещения ночью, когда с любой горки открывается завораживающая картина мерцающих разноцветных огней, а за ними – море.
Ялта – это да!
Но Мисхор – интимнее, спокойнее, камернее. От Ялты до Мисхора – рукой подать. Надо проскочить по шоссе мимо Ливадии с ее великолепным дворцом, мимо Ореанды и Гаспры – и вот, ты уже на месте.
А если продолжить движение к югу, то через несколько минут ты уже в Алупке с бесподобным Воронцовским дворцом и дальше – Симеиз.
Однажды, гуляя пешочком по пляжу вдоль моря, я проскочил забитые загорелыми телами пляжи Мисхора и Алупки и вдруг с удивлением заметил, что уже не перешагиваю через туловища и головы, а иду культурно, без препятствий.
Спросил у распластанной тетки, почему вдруг народу так мало, что, море холодное сегодня или акулы поработали челюстями?
– Нет, говорит, у нас в Симеизе …
Не дослушал я до конца объяснение, мелко труся конечностями, развернулся и – ходу! Туберкулезники! – свербила мысль.
Дуй отсюда, пока не надышался!
Туберкулезные санатории сконцентрированы как раз в Симеизе.
А Мисхор – это да!
Чисто, тихо и мухи не кусают.
Хорошо было мне в Мисхоре!
Смотри.
Отпуск три недели, времени в обрез, здоровье требует секс-разрядки практически ежечасно (ох, уж эта молодость, молодость…), а вокруг, как назло, одна другой краше, глазами бьют наповал, миникофточки и миниюбочки частично открыты настежь, легкая музыка в воздухе, крымское вино и рокот волн…
И настрой отпускной!
Большой публичный дом с названием – курорты Крыма – к твоим услугам, отпускник!
Правильно всё.
Кто приехал починить дыхалку, кто – нервишки, но все прибыли с затаённым дыханием – а вдруг? в этот раз! повезет! – и ты встретишь Её!
Красивую, единственную!
Любовь!
От которой встанет комом в горле сердце, и его биение разорвет привычную серость будней, и раскроются в волнении глаза – вот оно! Вот!
Ну, или не сердце комом встанет… а что-нибудь более прозаическое…и то – хлеб. Мда.
Но, как бы то ни было, охота началась практически мгновенно, как только автобус из Ялты остановился у входа в пансионат.
Глаз начал привычно отсеивать из толпы шлак и мусор и задерживаться с оттяжкой на некоторых экземплярах с выдающимися формами либо с яркими элементами макияжа и других деталей боевых доспехов будущих курортниц…
(продолжение следует)