предыдущее здесь:
http://artur-s.livejournal.com/5488613.html
Итак, я был один.
Дальше нужно набрать отдел.
Хе.
Всего-то навсего…
Минимум сорок человек – таково штатное расписание, принятое в институте.
Надо сказать, что правильно подобрать людей – это сама по себе сложная задача, но здесь вопрос стоял особо.
Людей набирают под решение определённых задач.
А это ведь не завод, а научно-исследовательский институт.
Отраслевой.
Что означало не просто разработку определённой тематики для данного конкретного предприятия, а для целой отрасли!
То есть, надо разрабатывать проекты, внедрять опытные экземпляры сначала в Объединении, состоящем из этого НИИ и двух приданных ему заводов, а затем распространить разработку на всю отрасль – по всей стране!
А это, в свою очередь, означало одно: люди должны быть профессионалами, с определённым опытом и огромными современными знаниями, каждый в своей области!
Должен быть перший класс!
Часть моего будущего отдела должна заниматься НИРовскими делами, то есть вести научно-исследовательские разработки, другая часть – вести ОКРы, то есть, опытно-конструкторские разработки и третья часть – создавать наиболее проблемные опытные экземпляры здесь же, в рамках моего отдела! И все работы должны быть взаимоувязанными.
Так постепенно у меня в голове создавалась укрупнённая структура моего будущего подразделения.
И я приступил к переговорам с ребятами, фамилии которых я так лихо начертал на листочке бумаги в разговоре с директором института и его заместителем!
Я точно знал, что многие толковые ребята, мои сотрудники на заводе, тяготились резко сниженным уровнем разработок, произошедшим после слияния нашего отдела новой техники с отделом механизации, занимавшимся текучкой.
Конечно, решать текущие проблемы тоже кто-то должен, но почему именно мы, с нашим инженерным уровнем и мощным потенциалом, который давил нас изнутри? – так думали эти люди, и в курилках мечтали драпануть хоть к чёртовой матери, лишь бы работа была творческой и интересной!
И вдруг они узнают, что я организую отдел в НИИ!
Полушопотом они намекали мне, пока я ещё не уволился с завода, что не прочь бы попробовать себя в новом деле, на более высоком уровне.
Хорошо.
Я брал таких на карандаш.
И вот пришло время!
Ещё беседуя впервые с директором НИИ и его замом, который и пригласил меня на работу, я начеркал на листочке примерную структуру нового отдела и даже проставил фамилии будущих начальников секторов, которых предполагал пригласить к себе в отдел. В основном, это были сильные и опытные инженеры, с которыми я не один пуд соли съел.
Но были и такие, которых я и не думал приглашать, а они этого хотели, разобиделись на меня и затаили злобу, в результате впоследствии я получил неприятную плюху, о которой рассказал чуть раньше: о письмах из одного райкома в другой, из-за которых пришлось слегка попотеть Чебакову.
Поскольку начинать работу надо было с определения концепций будущих разработок, мне сходу понадобился толковый постановщик задач.
Для этого я и предусмотрел в штатном расписании отдела НИС – научно-исследовательский сектор, куда запланировал ввести системотехников хорошего класса.
Короче, работа началась!
За время работы на заводе я пересекался с массой людей не только на своём предприятии, но и с инженерами и научными работниками из ряда институтов города и нашего Академгородка, а также с работниками нескольких проектно-конструкторских институтов и заводов.
Нормальные деловые и товарищеские доверительные отношения позволили мне заручиться их поддержкой в час икс!
Каждого я приглашал вечерами к себе домой, беседовал, уточнял их специализацию и уровень подготовки и выяснял, почему они хотят сменить работу на своём заводе или в институте.
Большинство жаловались на рутину и выражали желание заняться новым делом, перспективным и интересным.
По моей команде, люди подавали заявления на увольнение из своих организаций. Предварительно они писали заявление о приёме на работу в мой отдел, я визировал заявление, потом визировал у директора НИИ, с проставленными должностью и зарплатой, как правило, превышающей их теперешнюю.
Мне выделили несколько помещений, с расчётом на сорок человек, на восьмом этаже с видом на центр города и пошло, и пошло, и поехало!…
В результате вечерних посиделок у меня дома, телефонных звонков и прочих телодвижений я довольно быстро набрал отдел из людей, работавших до того в двадцати трёх организациях города и области!
– Если бы ты не был мобильным, харизматичным, общительным и динамичным – чёрта с два у тебя бы это получилось! – так мне заявил директор НИИ, подкидывая персональную надбавку к и так уже приличной зарплате!
В голове моей чётко сложилась система взаимодействия со смежными подразделениями института и Объединения, так что дело продвигалось споро и относительно быстро.
Вначале надо было набрать костяк отдела, то есть, начальников восьми секторов и моего заместителя, которому можно было бы доверить внутреннюю техническую политику.
Потому что внешние связи – с руководствами института, двух приданных заводов, входящих в крупное объединение, и министерством – осуществлял я, и только я. Ошибки в таких контактах могли дорого стоить – я это отлично понимал.
Главное – надо было объединить людей вокруг задач, которые я продумывал по ходу дела и ставил их перед своими помощниками.
Моими помощниками стали двое – начальник НИСа - сектора-постановщика задач и мой заместитель. Это были интересные ребята.
С Сергеем мы вместе учились в школе.
Я ему, можно сказать, жизнью обязан.
Во всяком случае, здоровьем – это точно.
Дело было в шестом-седьмом классе. Мы шли с ним по улице, когда из-за угла вынырнул хулиган Шварцман.
Это звучит смешно, но с фактом не поспоришь. И вот этот мудак нашего возраста подходит ко мне вразвалочку и спрашивает:
– Ты меня знаешь?
– А кто тебя не знает, – отвечаю, – ты хулиган Шварцман из седьмого "В".
– А я уже бросил школу и даже отсидел полгода в детской колонии.
– Здорово. Ну и как там?
– Да лучше, чем в школе. Снова туда хочу. Там кореши по фене ботают классно и ваще. Сейчас я тебе перо в брюхо вставлю, и меня снова посадят. Хочешь перо в брюхо? – и он полез в карман телогрейки.
Серёга молча подошёл с правой руки хулигана Шварцмана и, взяв эту руку своими крепкими клешнями, вывернул её.
Вместе с финкой, которую тот держал.
Финка резанула карман телогрейки и выпала из рук хулигана. Этого самого Шварцмана, придурка никчемного.
Я поднял финку и покрутил перед носом занывшего от боли в вывернутой руке нехорошего школьника, а в принципе, несовершеннолетнего бандита - хулигана Шварцмана.
– Придёшь за ней завтра вон туда, – и я показал на отдалённое здание, возле которого стояли две милицейские машины. – Или мы с Серёгой доставим тебя сейчас в ментовку. Хочешь сейчас или завтра?
Шустрый вояка скис и заныл:
– Отдайте ножик, суки! Я Витьке скажу!
Витька был известным на нашей Ядринцовской улице бандитом.
Компромисс нашёл тот же Серёга. Он подошёл поближе к уроду, врезал ему в зубы, потом дал пинка:
– Ладно. Катись отсюда. За финачом придёшь вечером к парикмахерской Воробейчика к девяти. Принесёшь кило конфет "Мишка на Севере" и сигареты "Шипка". Всё!
Мы развернулись и пошли.
Сзади нас, не отставая, ныл хулиган Шварцман. Мы зашли в Центральный парк, бывший сад им. Сталина, и там потерялись в толпе.
Этот эпизод мы со смехом вспомнили с Сергеем, когда я нашёл его по наводке тоже одного из друзей детства, а на то время ведущего конструктора, которого я уже принял в отдел:
– Вот тебе телефон, товарищ начальник. Звони Серёге, не пожалеешь! Мощный спец. Ушёл недавно из проектного института, где работал ГИПом – главным инженером проекта. Ищет работу.
– Поработаем вместе, Сергей? Расскажи, чем занимался. А я расскажу о задачах отдела, которые попробуем порешить вместе! С должностью начальника сектора, надеюсь, справишься?
– Ладно. Только набери людей, а хулиганов Шварцманов не надо. Кстати, его вскоре после нашей встречи тогда посадили всё-таки, он засунул финач в чьё-то брюхо…
Седоволосый в тридцать три года, он стал одним из локомотивов отдела, работая по двенадцать часов без передышки, только попивая крепкий чай и закусывая его булочками, крошки которых вечно были рассыпаны на его столе.
Потом, когда институт распался, я увёл его за собой в другую фирму. Это был, действительно, незаменимый работник!
Вторым локомотивом, если не первым, был ставший моим заместителем Борис.
Тоже интересный человек.
В своё время, ещё работая в КБ отдела новой техники авиазавода, я был восхищён техническим складом ума этого парня.
Внешне не то что неказистый, а просто противный мужик, с внешностью крестьянского паренька из задрипанной деревушки, он обладал глубокой инженерной интуицией, наряду со способностями хорошего расчётчика и врождённого конструктора.
Как-то меня пригласили на работу в Институт прикладной физики, но по ряду обстоятельств я не пошёл туда, а предложил вместо себя именно Бориса, который и проработал там в качестве начальника сектора до момента создания мною отдела в НИИ.
Я перетянул его к себе, предложив должность первого зама.
Второй зам появился у меня через два года, когда я расширил состав отдела до девяноста человек, получив под себя соседний отдел, занимавшийся роботизацией штамповки и оставшийся без дурноватого начальника, о котором я расскажу как-нибудь позже.
Борис здорово помогал мне. Впоследствии я повесил на него всю техническую часть работы, а сам переключился на науку и администрирование, потому что отдел стал большим, многосекторным, и без чёткого управления развалился бы, подобно тому, который я поглотил.
Его я тоже впоследствии перетянул за собой в новую фирму, поставив начальником конструкторского отдела.
Через три-четыре месяца мы втроём, да ещё с помощью экономиста Тамары, разработали первое крупное технико-экономическое обоснование (ТЭО) для заказ-наряда на без малого миллион рублей!
Заказ-наряд – это денежный документ с шестнадцатью визами, начиная от директора института и генерального директора Объединения – и вплоть до визы заместителя министра.
Я поехал защищать это ТЭО и выбивать деньги из министерства электротехнической промышленности в город Москву на Кутузовский проспект в одну из трёх двадцатичетырёхэтажек, где и размещались отделы министерства.
И успешно выбил этот миллион, заполучив все шестнадцать виз, как министерских, так и разных организаций типа ВНИИстандартэлектро, что потребовало от меня не просто большой выдержки и выносливости, но и ряда других качеств, без которых эта работа сильно бы осложнилась.
Этот миллион вошёл в затраты отдела на зарплаты сотрудникам, на содержание матчасти отдела и на массу железа и электроники для реализации крупного проекта под названием "Гибкая интегральная роботизированная транспортно-складская система для рабочих мест и межпроизводственных связей модульного типа в подразделениях предприятий электронной промышленности".
Этих денег отделу хватило на три года, а затем пришлось обеспечивать финансирование под новые проекты из средств, как министерства, так и самого Объединения.
Руководить сектором электроники я поручил очень необычному специалисту. Разработчик экстра-класса, как и ряд других моих сотрудников, Алексей обладал гениальными замашками, на мой взгляд.
Заядлый курильщик, он не участвовал в пустой болтовне о политике и девочках в заводской курилке, а держался особняком и мерил своими большими шагами, а ростом парень был под два метра! - небольшой закуток заводской курилки вдоль и поперёк, одной рукой держа сигарету, а второй обхватив свою узковатую грудь в затрапезном коротковатом кафтанчике.
Красавец, с волнистыми каштановыми волосами и огромными карими глазами, он абсолютно не обращал внимания на свою внешность, нося причудливых расцветок узкие курточки с короткими рукавами и затрапезными штанами с пузырями на коленях.
– Лёша! Куда смотрит твоя жена? – тормошили мы его, – она хотя бы раз гладила твои шмотки?
Лёша смотрел вроде бы на спрашивающего, а на самом деле, мимо в пустоту и строго отвечал:
– Она занята. Она программист и у нас двое пацанчиков. А чего? Что не так?
И продолжал движение по кругу, обдумывая очередную задачу.
Но проекты выдавал классные, пальчики оближешь, что называется.
Он сразу же откликнулся на моё предложение и практически немедленно включился в работу отдела в нашем НИИ.
Эти трое парней и стали моими верными соратниками и помощниками.
Дальше были пять лет интереснейшей работы.
Мы сотворили опытные образцы робототехнических комплексов, наш отдел выбился в группу сильнейших в институте, как вдруг…
(продолжение следует)