предыдущее здесь:
http://artur-s.livejournal.com/5845695.html
– А я вам вот что скажу. Человек – это звучит подло.
Не согласны, да? Я вас понимаю. Кому же захочется считать себя подлым? Но посудите сами.
Вот родился человек.
И сразу – что?
Правильно! Начинает жрать из мамкиной сиськи! Понимаете?
Нет, чтобы бежать аэроплан конструировать или там, не знаю что, закон тяготения выдумывать, не-е-ет! Он сразу жрать начинает!
И так всю жизнь!
Поступательно. Сначала молочко из титьки, потом котлету, а потом ромштекс ему подавай! Вот ведь скотина какая!
И вся жизнь его чему посвящена?
Правильно! Пожрать! Да ещё норовит трижды в день!
Всё остальное – ну, там дом построить – это чтобы было, где пожрать.
Или одежду купить – опять же, чтобы в тепле чавкать свои шницели с компотами!
Работу какую работать, к примеру, за станком стоять или физику сочинять – это всё чушь собачья, потому что это только лишь для того, чтобы потокарить или помараковать витками в голове, а потом прийти домой, да и нажраться всяких устриц, если ты физик, или колбасу варёную, ежели ты токарь-пекарь.
Вся остальная, кроме жратвы, деятельность человека – не что иное, как вторичное и малосущественное отвлечение от главного в жизни этой оборзевшей от жратвы, фактически обезьяны, слезшей с дерева и попавшей прямо за стол с плошкой и чашкой!
Всё, абсолютно всё, друзья мои, начиная от первого шага в ясельки и до выдумывания нейтронной бомбы – это всё лишь производная от функции, называемой жратвой.
Ради этого и живёт человек!
Вы меня понимаете, друзья мои?
А теперь опровергайте!
– То есть, Дока, ты хочешь сказать, что вот мы с Другом сидим, как животные, и ждём официанта, нет, лучше, официанточку, чтобы только пожрать – и в этом смысл нашей дерьмовой жизни, да?
– Ну, почему же. С ростом индивидуя появляются новые запросы, как-то: игрушку, как у соседа по горшку, потом самокат, как у Вовки из соседнего двора, потом Машу с титьками потвёрже мамкиных, потом Мерседес, как у начальника – и пошло, поехало!
Но при всём при этом, во главе угла всё та же жратва, сначала просто с витаминами, а потом уж и с прибамбасами, типа того, что мы сейчас и закажем, с вашего позволения!
Я вообще-то считаю, что человек – это не более, чем трёхэтажная система, в которой доминирует второй этаж.
А именно, верхний этаж, или кумпол, – это наплечный компьютор, называемый также котелком, башкой или в отдельных случаях, головой, нижний этаж – это система вывода сексуальной энергии, и наконец, второй этаж – это так называемый ЖКТ, то есть, желудочно-кишечный тракт, который и правит бал в этом трёхэтажном заведении!
Так мы шутковали на голодный желудок, сидя в очередной забегаловке, на сей раз в кабаке отеля Кинг Давид, что в Тель-Авиве.
Здесь культурно, душевно и обильно.
В чём мы вскоре убедились, дождавшись симпатичной девушки с подносом, на котором стояло всё, что мы заказали.
Или почти всё, так как мы ещё неоднократно додумывали новые добавки.
– Так дело не пойдёт! – сказал Друг. – Мы что, сюда нажираться прибыли? Нет! Кто у нас на очереди с рассказом о командировочных блядках, а? Неужто я? Упс, как говорится. Ладно. Вот только заглочу эту кильку… ой, как её звать? И начну.
Дело было давно.
Опять же, в Прибалтике.
Прилетаю один раз в Таллин, тогда он писался еще с одним «н»
Время обеденное, решил поесть в ресторане аэропорта, а потом уже бегать, высунув язык, искать гостиницу.
Сел за столик к симпатичной девушке, лениво тянущей сок через соломинку. Разговорились.
Она предложила ознакомить меня с достопримечательностями эстонской столицы. Пошли рядышком, девочка симпатичная, я тоже тогда был ничего еще.
Подходим к Ратушной площади.
Красота!
Сама ратуша стоит аж с тринадцатого века.
На дверях – здоровое кольцо, к которому привязывали граждан, выплескивавших помои из окон домов прямо на улицы, в связи с чем город наполовину вымирал, в полном смысле слова, от холеры. Привязывали на сутки, и прохожие обязаны были плевать, бить морду и издеваться над гадом, чтобы неповадно было!
Помогло.
Чистейший город, этот Таллинн!
Потом повела меня она ко дворцу Кадриорг и красивому парку, основанным еще Петром Первым и созданным архитектором из Рима Николло Мичетти.
Дворец был главным зданием Художественного Музея Эстонии.
Потом водила еще и еще.
Понятное дело, что мы сблизились почти до интима, учитывая укромные уголки и закоулки Старого Города.
Грубо говоря, целовались взасос и обжимались вплоть до красной черты!
Я и говорю:
– Пошли к тебе! Видишь, мы оба разомлели, а условий никаких в этом логове Старого Тоомаса!
Старый Тоомас – это известный символ Старого Таллинна.
Она говорит:
– Ладно.
И мы пошли, плотно сжав потные ладони.
В одном из закоулков девица говорит:
– Вова, постой здесь, я заскочу по малой нужде.
И заскакивает в какой-то дом.
Через пару минут в раскрывшуюся дверь выглядывает бугай и оценивающе оглядывает меня.
Внутренний голос мне и говорит:
– Друг, делай ноги! По-шустрому!
А я ему отвечаю, что, мол, девка хороша, вон какая плотная да вкусная!
– Лады, – говорит голос, – хер с тобой, с дураком.
Да.
И что вы думаете? Он таки был прав.
Вышла девица, глаза горят, идет ко мне походочкой, как говорится, не пишет, а рисует!
Повела меня вроде как к себе.
Дальше – все ясно, лежим мы в койке, стук в дверь!
Впускает она того бугая.
Я лежу себе, слегка оторопев.
Бугай молча раздевается – и шасть в коечку к нам.
Ё-моё!
Это что же будет, думаю?
Главное, все молчком.
Деваха молчит, бугай молчит, я – тоже.
Только мой внутренний голос орет, надрывается!
Но орет неразборчиво, я не врубаюсь.
Лежу тихо, пока как бы моя девушка и бугай барахтаются с обоюдного согласия. Почему тихо, говоришь?
Так там все молчат, а я чего буду выступать?
Я же гость, бляха муха. Гость города!
Может, у эстонцев, думаю, нравы такие?
Оттрахал он девку рядом со мной и, смотрю, на меня воззрился.
Э-э, нет!
Тут-то и расслышал я голосишко-то свой нутряной:
– Дуй, говорит, отсюда, а то подвергнешься!
Дока, веришь – нет, встал я, собрал монатки и молча вышел.
Мне же надо гостиницу искать, я же командированный как бы…
Так что, красивый город Таллинн.
Слов нет.
Хотя не без некоторых странностей кое-каких…