Из моей книги "Повести, рассказы, истории"
Так уж получилось, что пришлось мне заниматься страшными делами.
Нет, это не то, что вы подумали.
Не убийства, не воровство, не, упаси и спаси, нищенство.
А занимался я разработкой приборов и систем для медицины.
Точнее, для оперативной медицины.
Например, с применением CT и MRI.
Только не надо мне говорить, что вы не понимаете, о чём речь.
Я вас умоляю.
Зайдите, если не знаете, в Гугль на английском и нажмите перевод на русский, и всё!
...что, к примеру, СТ – " … сканирует и ЯМР-томограмм, так диагностических тестов, которые дают нам с высоким разрешением фотографии структуру какого-либо органа или области тела, которая требует тщательного изучения. Оба испытания проходить в большой, запугать несколько машин. Они нам каждой электронной компьютеры для построения изображений внутри тела. Есть, однако, присущих различий в этих испытаний механизмов, а также сложности и приложений …"
Ну и так далее.
Щас ясно ведь? Хе-хе.
Вооот. Это так Гугль-переводчик работает, мать честная...
А MRI – это ещё проще.
"Магнитная томография (МРТ), ранее называется магнитной резонансной томографии (МРТ), и в научных кругах, как первоначально на рынке компаний, или ЯМР zeugmatography изображений, является методы оказания изображения внутри объекта. Он в основном используется для демонстрации патологических или иных физиологических изменений живыми тканями. Отделения МРТ также использует вне области медицины, таких как выявление проницаемость пород для углеводородов и неразрушающих метода характеризуют качества продуктов, таких как производство лесоматериалов…"
Видите, как всё просто!
Физиологических изменений и лесоматериалов!
А вы боялись, что не поймёте...Шутить изволит гугель с техническими текстами.
Итак.
Вот здесь
http://artur-s.livejournal.com/27154.html?nc=71
я частично описал одно из применений разработанной нашей группой системы, работающей с этими СТ и MRI, то есть компьютерной томографией и магнито-резонансной томографией.
Но сейчас я не об этом.
О другом.
А именно, как это началось, как продолжалось и чем закончилось.
Как говорится, для тех, кто в теме.
Кому интересно.
А началось просто.
Искал я как-то работу.
Много лет назад.
Кинул взгляд на Луах-а-батуах, что есть в переводе с иврита: Уверенная Доска, а именно Объявления: "Требуются".
Кстати, ничего, что я говорю по типу перевода Гугля на русский язык?
А?
Засосало, знаете ли...
Так вот.
Вижу – требуется!
Как раз такой, как я! О!
Я позвонил и прибыл на собеседование.
Спросил, где найти Авнера – того, который объявление писал.
Мне показали.
А он и говорит:
– Посиди в коридоре!
А сам бегает туда-сюда.
Туда-сюда.
Не понравилось мне это.
Во-первых, бегает.
Во-вторых, шибздик какой-то растрёпанный.
Неопрятный такой, знаете ли.
И чешется всё время.
То в паху, то в заднице.
А то шею чешет.
Я даже подумал, что у него чесотка.
Или не моется вообще.
Даже хотел развернуться и уйти, тем более, что сижу уже минут сорок.
А он бегает из одного кабинета в другой.
Но вижу, поглядывает на меня из-за углов.
Изучает, значит, думаю себе.
Ладно, пускай.
Наконец, остановился возле меня.
Смотрит, и говорить начинает.
Слышу – а он ещё и шепелявит.
Шепелюн такой.
Ладно, думаю.
Пусть себе шепелявит, я же работу ищу.
А вдруг?
Пригласил он меня тут же в коридоре присесть за стол и начали мы знакомиться друг с другом.
Я ему о себе всё рассказал. Биографию вкратце.
Потом говорю:
– Слышу, – говорю, – у тебя иврит с американским акцентом. Откуда такое? – интересуюсь.
Он мне всё о себе и рассказал.
– Я, – говорит, – родился в Тель-Авиве, а потом уехал в Америку, прожил там семнадцать лет, сделал там докторат по физике. Физик я.
– Ладно, – говорю.
– Вот, – говорит он. – А потом ударился в медицину. И придумал я, – говорит, – одну вещь. Запатентовал там, в Америке, а сделать желаю на родине, то есть, в Израиле. Люблю, – говорит, – Израиль! Хоть плачь!
Вот так мы поговорили, а потом он и сообщает мне:
– Я вот тут человечка ищу толкового для этого проекта. Ты, как, толковый?
– Об чём лай! – отвечаю, – самый, что ни на есть!
– Ты, наверно, из Руссии? Судя по акценту…
– Из неё.
– Говорят, вы там толковые, я слышал…
– Да. Мы такие.
– Я даже Достоевского читал! – вдруг говорит он, почёсывая подмышку.
– А что именно? – слегка удивляясь повороту мыслей неопрятного доктора физики, спрашиваю.
– Преступление и наказание, – говорит доктор. – глубокая психология.
– Верно, – говорю. – А ещё кого любишь из русских?
– Толстой! Анна Каренина… тоже психология…
– Ясно, –говорю. – В Израиле до таких глубин ещё не дошли. В Америке, конечно, Голсуорси, Диккенс и другие английские классики…
– А ты знаешь, – прервал меня физик, почёсывая и без того растрёпанную голову, не знавшую, вероятно, с детства расчёски, – ты ведь по счёту сорок первый или даже сорок второй, которого я интервьюирую!
– Не понял, – изумился я, – какой-такой сорок второй?
– Мне нужен толковый, опытный инженер с нестандартным мышлением, потому что тема сложная, а финансовых ресурсов мало, чтобы её поднять. Надо быстро сделать проект с минимумом затрат! А эти сорок, или даже сорок один, которые были до тебя, сразу замахиваются на японские приборы и механизмы, которые я должен закупить!
Понимаешь?
Вот вчера был один умный инженер, так он сразу предложил использовать для работы оборудование за тридцать пять тысяч долларов, причём это только начало решения проблемы!
А дальше – больше!
Ну, нет у меня таких денег.
Тем более, для начала.
Короче.
Проблема следующая…
И он ввёл меня в курс дела.
А дело заключалось в том, что как я уже докладывал выше в моём "Вальсе Шопена" из книги "Циклотимия"(ссылку читали?)
http://artur-s.livejournal.com/27154.html?nc=71
задача состояла в том, чтобы при нейрохирургических операциях уменьшить до минимума дырку в голове, которую просверливал хирург для доступа к злокачественной опухоли на мозге!
Техническая суть этого следующая: остриё инструмента, удаляющего опухоль, отслеживается сегодня приборами с очень небольшой, я бы сказал, с неважнецкой точностью, а потому в черепе проделывается довольно большое отверстие, чтобы хирург мог, при слежении визуально, отсекать ненужное, например опухоль, от собственно мозга.
Иначе, если он ткнёт остриём в мозг в неправильном месте, с больным человеком может случиться беда, а иногда даже кирдык!
Вы следите, я надеюсь, за моей мыслью и её изложением?
Задача, которую решил разрешить неопрятный доктор физики, состояла в том, чтобы придумать систему, позволяющую в конечном итоге уменьшить отверстие в голове пациента, увеличив точность проникновения хирургического инструмента до долей миллиметра с тем, чтобы, не дай бог, не задеть за мозг, а отрезать именно опухоль, которая зловредная!
Вам ясен ход мысли физика?
Который, несмотря на неопрятность и нечёсанность, а также непроизвольную чесотку в разных местах своего тела, был всё же толковым мужиком!
Но чтобы решить эту проблему, надо было проделать большую исследовательскую и инженерную работу, для чего физик и искал толковых людишек.
Вроде меня, кг-х-м-м...)
Теперь ближе к телу.
Суть задачки состояла вначале в построении точного прибора, который бы помещал нечто, например, инструмент с заострённым концом, в пространстве размерами примерно полметра на полметра на полметра, а затем разными методами определять положение этого острия в этом пространстве с точностью до двух десятых миллиметра.
Это тяжело, ребята, скажу я вам!
Для этого видеокамеры должны отслеживать положение этого острия, а затем передавать информацию на устройство, чтобы математически обрабатывать ситуацию, передавая её на дисплей с томографическими картинками мозга в трёх проекциях с тем, чтобы хирург, не заглядывая в дырку в голове, мог бы по картинкам на мониторе вырезать ножиком опухоль.
Я ясно выражаюсь?
Или запутал вас уже своими словами и выражениями, извиняюсь?
Но, надеюсь, вы умные и поймёте, о чём это я!
Короче, была проблема.
Которую ушлые американцы давно решили.
Но точность у них была низкая, и потому долбили они большие дырки в головах несчастных пациентов.
А наш неопрятный и растрёпанный чесун решил переплюнуть американов!
С моей, конечно, помощью.
Вот и задал задачку он мне сходу, при первой встрече в коридоре.
Обозвав меня сорок первым или даже сорок вторым!
Но я – мужик тёртый, вы-то меня знаете!
А потому, смекнув, что к чему, я тут же выдал ему решение, от которого он зачесался ещё шибче, то есть, буквально, по всему телу!
Ещё бы!
Вместо тридцати с чем-то тысяч долларов я предложил ему вложить всего лишь пятьсот в одно нехитрое устройство, которое сообразил на бумажке тут же, в коридоре – с тем же эффектом, что и доказал ему немедленно, не выходя из этого коридора!
Назавтра я уже сидел в своём кабинете и раскладывал свои нехитрые вещички по ящикам стола.
Что мне до того, что мой шеф ходит с нечесаными патлами, шепелявит с американским акцентом и чешется то там, то сям!?
Работа закипела.
Было нас всего семеро, но ребятки собрались, что надо!
Физик, математики, программисты, электронщик и аз, грешный.
Год пахали, как бешеные.
Четырежды таскали всю нашу аппаратуру на нейрохирургические операции в две крупнейшие больницы Израиля: Тель-а-Шомер в Тель-Авиве и Рамбам в Хайфе.
По нескольку раз выползали, блюя от страха, в процессе, так сказать, процесса, ибо выносить запах горелой кожи при скальпировании, а потом наблюдать, как слесарно сверлится дырка в черепе, разбрызгивая осколки костей и кровавые ошмётки – не каждый сможет, даже имея мою железобетонную нервную систему!
И что в результате?
Результатов было два.
А точнее, три.
Первый.
Совместная работа и тот страх и ужас, который мы испытывали, стоя рядом с операционным столом, на котором людей сверлили в голову и долбили стамесками черепа, сблизили меня с Авнером.
Как-то ехали мы опустошённые после операции домой.
Я вёл машину, а он нервно тёр руки, голову, чесал лоб...
А потом и говорит:
– Прочёл я по твоей рекомендации "Двенадцать стульев" на английском. Слушай, да они там все евреи были! И извращенцы!
– Не понял, кто?
– А все! И сам Ильф – он не Ильф, а Файнзильберг, Илья Файнзильберг. Потом, вот, помнишь, там был зиц-председатель Фунт? Ясно, что еврей! Так он говорит Бендеру, который тоже еврей: – Я бы в рот Бриану палец бы не положил! Ты понимаешь, о каком пальце говорил Фунт? Это надо же! Оральный секс в Руссии в те времена!
– Стоп, стоп, Авнер! Ты всё путаешь! Во-первых, Бендер не еврей…
– Нет, это ты путаешь! Он же сын турецко-подданного! А кто командовал в Палестине до Британского Мандата? Турки! А подданные турков были тут евреи!
Я от такой интерпретации аж язык проглотил!
– Ну, а кто там ещё евреи?
– Паниковский, Корейко…
– Корейко? С чего бы это?
– Как с чего? Во-первых, миллионер! Ну, кто ещё там в те времена мог стать миллионером?
– Так он же Александр Иванович!
Авнер от возмущения мною даже перестал чесаться!
– Тьфу на тебя! Ты что, не знаешь, что имя Иван происходит от древнееврейского Йехоханаан?...
Такое прочтение Ильфа ещё больше сблизило меня с неказистым, но грамотным шефом! Потому что всё ильфовское я знаю почти наизусть.
А второй результат состоял в том, что опытный образец мы сделали, система заработала, как по маслу...
Но был и третий результат!
Уже прибыли к нам в гости японцы на предмет закупить разработку, уже чуяли мы носами, что пахнет зелёными рублями, уже беспрерывно чесался от прелестных предчувствий наш босс, уже дал он мне команду разработать документацию на серийное производство системы, как... бац!...
Или блямс!...
Или просто ой!...
Собрал он нас как-то утром и сказал:
– Всё! Приехали… С завтрашнего дня закрываем проект. Кино закончилось. Кинщик скончался. Крант перекрыт. Денег нет! Тот, Который Даёт Деньгу, нашёл более выгодный проект и вкладывает свой капитал Туда Не Знаю Куда.
Всем большой привет!
И такой жалкий вид был у него, такой растерянный и разнесчастный, что впервые я простил ему и задрипанный вид, и дурацкие привычки.
Перед нами стоял разбитый вдребезги вождь, у которого спонсор отобрал и меч и щит.
Он, действительно, хотел помочь людям.
Больным людям.
Но его повергла более мощная сила.
Зелёного цвета. На которой нарисованы помершие американские президенты.
Кончился наш старт-ап.
И пошли они, солнцем палимы, как однажды сказал один из классиков.
Ну? Я вас спрашиваю! Это што же выходит?
Аж противно.
Да.
А дырки в головах и посейчас сверлят большие.
Штобы видно было.
Невооружённым глазом.
И потом заделывают металлическими пластинами.
Дырки в черепе – они же не зарастают. Сами по себе.
А жаль.
Хайтек, мать его…
Но плакать я не стал. Ибо статистика!...
...А по статистике выходило, что из ста открывающихся старт-аповских фирм только десять доживают до трёх лет, остальные помирают от недостатка кислорода, то есть, от дефицита дохлых президентов, а ещё точнее – от отсутствия наличия наличности, а ещё короче – денег нехватало.
А то приходят тут всякие умники и сходу требуют вложить в проект то тридцать пять тыщ на оборудование, то требуют заоблачные зарплаты, а то и просто – сходу, ещё не сделав первых шагов, давят на психику: дай Форд, дай Мазду, дай Фольксваген!
Дай, дай, дай, как поётся в одной молдавской, что ли? песенке.
Так вот, из оставшихся десяти на серию выходит лишь одна!
То есть, девяносто девять помирают бесплодно, бесславно и почти бессмысленно.
В этом и заключается трагедия и парадокс современного хайтека.
А надо вам сказать, друзья, что на дворе стоял аккурат 1999 год.
То есть, год расцвета этого самого хайтека в Израиле!
Ну, буквально всё пёрло!
И расцветало!
И строилось!
И мечталось!
Бум, бум, как говорится.
И масса заинтересованностей и затребованностей специалистов на рынке рабочей силы.
Так что недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах...
Это я про себя, само собой…
Развалилась очередная моя контора, и надо было искать другую, поскольку аппетит хороший, не жалуюсь, еды вокруг много, ну просто масса еды во всех суперах, гиперах и этих...как их...ну, в этих… где кушать можно...
А нужна денюшка.
Чтобы платить во всех этих...ну, про которых я уже вам доложил.
И потому снова открыл я эту Луах-а-Батуах, то бишь, Объявления "Требуются".
И вижу: нужен я!
Позарез!
Отправляю по адресам свою трудовую-боевую автобиографию и жду.
Буквально в течение пары дней получаю приглашения на собеседование аж сразу в три конторы!
Разговор отовсюду один:
– Красивая автобиография. Нам подходит. Приезжай, дорогой. Скучаем без тебя! Очень целуем!
Ладно. Какой разговор!
Зовут – надо приехать.
Выгладил штаны, расчесал на голове, что осталось, закатал рукава…
И задумался.
Ехать-то куда вначале?
Потому как лежат передо мной три адреска.
Один – не так далеко, километров двадцать от дому.
Второй – тридцать.
А третий – вообще сорок с лишним.
И поехал я вначале в промежность между двадцать и сорок, то есть, туда, где тридцать оттуда до меня!
Это оказалась новая фирма, отпочковавшаяся на днях от крупного предприятия.
В те далёкие времена эти отпочкующиеся были в моде.
Как же?
Отпочкуемся, мол, от папы с мамой и замолотим свой Хайтек! Чем мы дурнее, мол?
Приезжаю.
Смотрю, а это кибуц.
Кто не знает, что такое кибуц – объясняю.
Кибуц – это где заводы стоят недалеко от коровников.
Что такое завод – это вы все знаете.
А что такое коровник – не все!
Ибо урбанизация увлекла полмира.
А урбанизация исключает такие понятия, как коровник, птичник, овчарню и вообще всякие там зоопарки для производства мясных, молочных и яичных продуктов.
Здесь же, в кибуце, они были рядом.
Завод и коровник.
И это было красиво.
В том смысле, что когда на заводе ты открываешь рот, то, как бы из него доносится му-му. А на самом деле, ты только успеваешь открыть рот, как из близлежащего коровника звучат звуки! С характерным завыванием: мууууу-мууууу.
Так примерно.
О запахах я лучше помолчу.
Хотя чего молчать: говном несёт! Только так! Коровьим! Прямо в отпочкованной вчера хайтековской фирме, рядом с компьютером! Несмотря на кондиционер и красивый интерьер.
Нюхнул я этого дела и смотрю: начальник плотоядно так на меня уставился!
– Чего ты? – интересуюсь.
– Так ты, – говорит, – самое то для меня! По твоей трудовой биографии вижу, и это ты знаешь, и то, и здесь ты в курсе, и вот тут вот тоже! Беру, – говорит.
– Погоди, – говорю, внюхиваясь в запахи из коровника. – А вот, к примеру, если у вас кушать захочется, то где?
– Так здесь же, милый (на иврите это звучит ещё красивей – Мотек!). Здесь же, мол, Мотек, не отходя от компьютера, и кушать можно. Или в столовке, что рядом с коровником…
– А, – сказал я, – понятно, там ещё духмянее... Ну, а как с работой? Много работы?
– Ну, что ты! Навалом! Я вот с шести утра здесь, а ухожу в девять вечера. Хорошо с работой здесь. Не соскучишься.
– А с деньгой как?
– А это мы посмотрим. Как работать будешь.
– Ясно. А то да сё, к примеру, отчисления всякие, на переподготовку, на пенсию, премии, машина и прочее?
– Так это всё мелочи. Стоит ли сейчас об этом?
– Похоже, не стоит. И последний вопрос: как вы с таким запахом собираетесь высокие технологии выдумывать? Сдохнуть же можно! Здесь не хайтек выдумывать, здесь снять штаны хочется и вместе с коровами какать хочется, Мотек ты мой дорогой!
Так, не совсем вежливо распрощался я с кибуцным высоким технологом и поехал дальше, в далёкую фирму, что за сорок с лишним километров от дома находится.. У самого синего Средиземного морюшка, ну буквально, в ста метрах!
продолжение следует